Почти половина людей с ВИЧ с необъяснимым повышением уровня ферментов печени или другими аномальными маркерами печени имели НАСГ, а треть – фиброз стадии F3 или F4. Серьезное повреждение печени также было тесно связано с диабетом 2 типа, говорится в исследовании, опубликованном в журнале Clinical Infectious Diseases.
Жировая болезнь печени (НАЖБП) возникает в случае накопления в органе избыточной жировой ткани. Данный процесс может привести к неалкогольному стеатозу (НАСГ), при котором клетки печени раздуваются и воспаляются. При отсутствии контроля НАСГ приводит к рубцеванию ткани печени (фиброзу) и, в конечном итоге, к циррозу, при котором нормальные функции печени утрачиваются.
Хотя сегодня появляется все больше сообщений о высокой распространенности неалкогольной жировой болезни печени (НАЖБП) у людей, живущих с ВИЧ, до сих пор оставалось неясным, в какой части этих случаев уже имеется НАСГ или развитый фиброз. Единственный способ поставить точный диагноз – провести биопсию образцов печени.
Чтобы узнать больше о частоте НАСГ у людей, живущих с ВИЧ, исследователи в больницах Великобритании, Италии, Канады и США провели ретроспективное исследование образцов биопсии 166 человек с ВИЧ, которые были изучены по причине необъяснимого увеличения ферментов печени или других отклонений лабораторных маркеров в период с 2001 по 2019 год.
Из анализа были исключены люди с гепатитом B или C, любым активным раком, потреблением алкоголя выше 21 единицы в неделю для мужчин или 14 единиц для женщин или любой другой причиной хронического заболевания печени.
Средний возраст участников исследования составлял 48 лет, 93% из них составляли мужчины, 72% - белые. Средняя продолжительность антиретровирусного лечения составляла девять лет. Среднее количество клеток CD4 было равно 638 кл / мм3. Никто из них не принимал старые АРВТ, связанные со стеатозом (ставудин, диданозин). Средний индекс массы тела участников составлял 29 кг / м2 (пограничное ожирение), 53% имели повышенное артериальное давление, а 25% из них страдали диабетом.
Биопсия показала, что 63 из 116 человек имели НАЖБП (54%) и 57 (49% от всей когорты) имели НАСГ. Тридцать шесть человек (31%) имели фиброз стадии F3 и три (2%) имели фиброз F4 (цирроз).
Многофакторный анализ показал, что после учета метаболических факторов, связанных с НАЖБП (модель 1) или факторов, связанных с ВИЧ (модель 2), единственным фактором, связанным с НАЖБП, был более высокий индекс массы тела (скорректированное отношение шансов 1,20 в обеих моделях, p = 0,001).
Расширенный фиброз (F3 или выше) был единственным фактором, связанным с диабетом 2 типа в многофакторном анализе (aOR 3,42, 95% ДИ 1,00–11,71), и эта связь находилась на границе статистической значимости (p = 0,05).
Используя результаты биопсии в качестве золотого стандарта, исследователи также провели оценку способности лабораторных маркеров точно идентифицировать пациентов с выраженным фиброзом. Они обнаружили, что показатели фиброза по шкале FIB-4 и НАЖБП плохо подходят для выявления развитого фиброза, но показали хорошую чувствительность (93%) в исключении случаев, когда площадь [фиброза], пропорциональная коллагену (CPA), была выше 7,6%. CPA измеряет процент ткани печени, которая является фиброзной, и уровень выше 7,6%, как было показано, предсказывает долгосрочные неблагоприятные исходы заболевания печени.
Низкая прогностическая ценность неинвазивных маркеров фиброза печени у людей, живущих с ВИЧ, заставляет исследователей рекомендовать рассмотрение биопсии печени в качестве инструмента скрининга у людей с ВИЧ, страдающих ожирением, особенно с диабетом 2 типа.
Однако они также отмечают, что 41% людей, направленных на биопсию, не имели НАЖБП. Повышение уровня ферментов печени оставалось необъяснимым. Вместе с тем у 15 из 53 пациентов был выраженный фиброз (оценка по Исхаку 3 или выше). Единственным фактором, связанным с развитым фиброзом у пациентов без НАЖБП, было время с момента постановки диагноза ВИЧ (21 год против 11,5, p = 0,005).