Никто не может знать, что его ждет в будущем, и как сложатся жизненные обстоятельства в следующий момент, тем не менее, жизнь каждого человека состоит из множества выборов, которые ему приходится делать ежедневно. Порой неправильное решение приводит к самым ужасным последствиям.

Эту историю нам рассказала 38-летняя Анастасия, жизнь которой была больше похожа на сценарий кинофильма. Поддавшись обстоятельствам, она стала принимать наркотики, и это привело к тому, что она заразилась ВИЧ, попала в настоящее рабство, потеряла ногу. История, леденящая кровь, демонстрирующая реальность, которой порой не видно за яркими ширмами веселых историй о наркотиках.

Рассказывая о своей жизни, Анастасия была очень искренна. Это была наша последняя с ней беседа — через неделю после интервью она скончалась.

Меня зовут Настя. История моей жизни, которую я хочу вам рассказать, ещё не дописана до конца, поэтому я надеюсь, что у меня есть шанс начать всё с чистого листа. 

«Настя, хочешь уколоться?»
У меня было такое детство, о котором мечтает каждая девочка. Я была любимицей своих родителей и даже своего сводного брата. Мама всегда одевала меня в самую красивую одежду,  каждое лето родители на несколько месяцев возили меня на море. Несмотря на прекрасную жизнь, которую мне обеспечивала семья, я много времени проводила со своими старшими друзьями. Первой сигаретой меня угостили  в  8 лет, а в 13  я уже баловалась травкой.

Уже в 15-летнем возрасте всё пошло «наперекосяк». Моя соседка вышла замуж за наркомана, который к тому же был и ВИЧ-инфицированным. Не зная об этом, она родила ему ребёнка, Ниночку. В их квартире находилась точка, где постоянно происходили ужасные вещи: наркота, оргии; поэтому я приходила к ним домой, чтобы сидеть с Ниночкой. Мы забирались под кухонный стол, играли, спали и кушали тоже там, пока родители девочки кололись эфедрином. Периодически «гости», на крутых машинах и с редкими на то время сигаретами, подзывали меня, просили принести стакан воды, затем пережать руку жгутом или просто посидеть рядом. И вот один раз меня спросили: «Настя, хочешь уколоться?». Мне было так неловко, даже не знала, что ответить. Одна семейная пара повела меня в комнату, свет был выключен, они укололи меня, затем себя. Вдруг я почувствовала, как с обеих сторон меня начинают ощупывать, от испуга меня начало тошнить, в итоге все макароны оказались у них на ушах. Я побежала на кухню, спряталась под стол и от страха свернулась в клубочек. Мне было очень плохо. С этого момента и началась моя привязанность к наркотикам.

«Мой сожитель заразил меня ВИЧ»

Через какое-то время я познакомилась с мальчиком, который покупал мак на базаре, и с его помощью подсела на опиум. Мы искали мак везде: ездили по селам, собирали, находили точки, воровали. Вскоре я познакомилась с мужчиной, отсидевшим много лет в тюрьме. Несмотря на то, что разница в возрасте была 14 лет, мы очень любили друг друга. Однажды милиция нас повязала и отвезла в накродиспансер — сдать анализы на наркотики. Выяснилось, что мой сожитель заразил меня ВИЧ. Это было шоком, но я убедила себя, что с таким диагнозом можно жить. Моего парня вскоре посадили, а я осознала, что не хочу терять свою молодость и красоту, ведь мои зубы уже начинали портиться, самочувствие ухудшалось,  появились проблемы с желудком.

«Они предложили мне работу в Италии»

На работу меня брать никто не хотел, особенно, когда узнавали, что я наркоманка. В то время по городу начали расклеивать объявления о работе официантками и нянечками за границей. Однажды я познакомилась с девушкой и парнем, которые не знали о моей зависимости, да и деталями моей биографии особо не интересовались. Они предложили работу в ресторане в Италии и уже через три дня пришли ко мне домой с готовыми документами, велели собираться в дорогу. В то же утро я и ещё две девочки выехали на машине. Нужно было как-то переправиться в Югославию. На берегу  Дуная, нам приказали забраться в рыбацкую лодку и лечь там, чтобы речная полиция не заметила нелегалов. Это был февраль месяц. Нас накрыли сетями, шубы намокли и примёрзли к лодке. Через полтора часа мы, наконец, добрались до Югославии, а там сели в джип. В тот же день, как мы попали в Белград, началась война. Нас привели в  квартиру в 16-этажном доме, где ждали здоровый югославский бугай и симпатичная девочка-молдаванка. Они сказали, что им нужно кое-что обсудить, и отправили меня в другую комнату. Я думала, что мне предлагают отдохнуть после дороги. Когда я открыла дверь, моему удивлению не было предела. В комнате находилась 21 девочка. Сначала я подумала, что они прячутся от войны, а потом узнала, что это место станет моим временным домом.

«Чтобы через 15 минут все были готовы!»

Ломки всё ещё не прекращались,  мне стало плохо, я начала кричать. Кто-то дал мне бутылку водки. Очнулась я уже в реанимации. Как только «очухалась», меня сразу отвели обратно. Следующие несколько месяцев мы колесили по стране, затем добрались в Албанию. Там я жила примерно в таком же месте: маленькая комната и десятки молодых девочек, за которыми время от времени приезжали клиенты. «Бодигарды» просто заходили в комнату и говорили: «Чтобы через 15 минут все были готовы!». Девочки быстренько «нафуфыривались», красились, цепляли на себя всё, что угодно, а меня и ещё одну девушку  тут же закрывали в туалете. Мы не могли понять, почему. Оказывается,  мы были самыми красивыми и дорогими, а «хозяева» просто ждали особо богатых клиентов. 8 месяцев я прожила в Албании в закрытой квартире без окон и лишь с одной дверью. Там я не могла ни колоться, ни курить, и ломки со временем прошли.

«Убийство – месть за похищенную сестру»

Каждый день моего путешествия в Италию мог стать для меня последним. Это было очень опасное время. Мне казалось, что меня либо похитят, либо убьют. Однажды мы снова  переезжали в другой город и остановились по дороге перекусить. Я сидела в автобусе вместе с албанцем. Вдруг зашёл какой-то человек и начал спрашивать, кто здесь Юлий. Мой сосед отозвался, а незнакомец схватил его за голову и выстрелил в упор семь раз, одна из пуль прошла навылет и попала девчонке в колено. Голова Юлия упала, меня окатил фонтан крови. Такого ужаса даже в кино не показывают. А убийца просто вышел из автобуса, сел в машину, где сидели двое других мужчин,, и уехал. Потом оказалось, что все трое из автомобиля — братья девочки, которой пуля попала в колено, а убийство –  месть за похищенную сестру.

«Обучающий курс: как правильно завлекать клиентов»

Через две недели мы добрались до другого города, где снова нужно было переправляться через реку. Меня и ещё человек 30 запихнули в лодку, фамилии не записывали, просто поставили в кучу и сфотографировали на полароид, чтобы после переправки проверить, все ли доплыли. В этот раз оказалось, что двое  потерялись, а значит, просто-напросто, погибли. Ещё пять километров мы шли пешком через раздирающие кожу камыши. Потом нас в течение полутора суток везли на машине в Милан. Нас и тогда уверяли, что мы едем работать официантками во Францию. Но мы оказались в Милане, где жена одного из сутенёров провела с нами обучающий курс, как правильно завлекать клиентов. Но и там что-то не вышло с «ночным» бизнесом, и мы поехали дальше, в Неаполь – самый бандитский город Италии.

«Вот тебе и работа официанткой»

Я столько лет убегала от наркотиков, а в итоге попала в окутанное грязью и развратом место. Столько наркотиков, дилеров, проституток я нигде не видела. Я не верила своим глазам. В первый же день на меня надели мини-юбку и оставили на автостраде за Неаполем, и сказали: «На улице 30 лир, в машине – 20». Вот тебе и работа официанткой. И, наверное, по счастливой случайности, в первой же машине, в которую я села, оказался человек, спасший меня от рабства. Маурицио влюбился в меня с первого взгляда и забрал жить к себе. Несмотря на то, что я его предупреждала о своей наркотической зависимости, о ВИЧ, о проституции, он не переставал меня любить. Он отвёз меня к своим родственникам, приютил, переодел. Албанцы искали меня, пытались убить, но Маурицио всегда спасал. Мы жили через дорогу от моря на вилле, это была сказка. Но, освободившись из одного рабства, я тут же попала в другое. Я просто не могла жить без наркотиков, Маурицио пытался возить меня по лечебницам, даже угрожал, что сам подсядет на иглу. Именно тогда врачи дали мне метадон, и теперь я просто не представляю жизни без него, даже одного дня, но от метадона мне так плохо …

«Я выжила, я смогла»

Спустя 10 лет я вернулась в Молдову вместе с Маурицио, но когда он узнал, что ему передался ВИЧ, он не выдержал этого и уехал обратно. Я подсела на «винт». В прошлом году на ноге начался абсцесс, а на пятке появились два волдыря. Как-то нечаянно я на что-то наступила и проколола один из них. Нога до безобразия опухла. Врач сказал, что нужно резать. Времени обдумывать не было, я подписала все необходимые документы и через четыре дня мне ампутировали левую ногу. В тот день, когда мне делали операцию, больше всего на свете мне хотелось умереть. Но я выжила…

Сейчас я не знаю, что делать, к чему стремиться, с чего начать новую жизнь. Я бы так хотела начать всё заново, снова стать 15-летней девочкой и сделать другой выбор. Возможно, я бы смогла стать художницей, я ведь так люблю рисовать. Сегодня я не знаю, что меня ждёт дальше, смогу ли я справиться со всем этим. А может быть, именно сейчас начнется новая глава моёй жизни, в которой я стану по-настоящему счастливой и свободной.