Саша Ерхан – свежеиспеченный выпускник терапевтической общины «Viata Noua», волонтер одноименной организации. Десять лет Сашиной жизни украла болезнь, под названием зависимость. Сегодня наш герой счастлив, потому что свободен. О том, как ему удалось справиться со всем этим, он рассказал в своей личной истории.
Я в трезвости 7 месяцев, это вместе с тем временем, которое я провел на реабилитации. Понимаю, что это звучит как-то странно, но я как будто заново родился. Я ведь до этого десять лет был в жестком, непрерывном употреблении. И сейчас для меня все эти новые ощущения, как глоток свежего воздуха – не могу надышаться.
Наркотики проникли в мою жизнь лет в 15, я тогда учился в школе. Мой старший брат на тот момент был наркоманом со стажем, почти каждый день он приводил домой друзей, они курили траву, варили мак, принимали героин. Я все это видел день за днем. В какой-то момент мне стало жутко интересно, почему все так балдеют от всего этого? И я попробовал покурить. Мне не понравилось. Чуть позже я решил попробовать еще раз и я позвал друзей. Втроем было веселее, нам всем очень понравилось и с тех пор мы регулярно собирались для того, чтобы кайфонуть.
«Все нормально, идем дальше колоться»
У меня случались передозы, но даже после нескольких часов без сознания, я спокойно вставал, отряхивался и говорил: «Все нормально, идем дальше колоться».
Наша мама знала, что происходит с нами. Она и кодировать нас водила, и по санаториям возила, и к бабкам отправляла, все без толку. Самый ужас начался тогда, когда она уехала работать заграницу, она до сих пор там. Она бросила все ради нас, мы с братом все время жаловались на то, что здесь невозможно жить, что мы хотим учиться в университете. И мама уехала. Тогда, восемь лет назад, нам всем казалось, что заграницей деньги растут на дереве, срывай – не хочу. Но все оказалось совсем не так.
Чтобы хоть как-то отвлечь меня от наркотиков, мама забрала меня к себе. Я устроился там работать, выучил язык, неплохо жил. Но наркотики нашли меня и в чужой стране. Я заходил в любой парк или бар и ко мне тут же подбегали наркодиллеры и наперебой предлагали товар. И я снова подсел.
Долго работать и потреблять я не мог, меня хватило на три года и я вернулся домой. В Кишиневе устроился в приличную фирму. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что все, о чем я думаю – это где бы достать очередную дозу.
Я влез в колоссальные долги. В городе не осталось ни одного родственника, знакомого, друга, которому я не был бы должен. Из-за того, что доза наркотика повышалась, мне приходилось постоянно брать кредиты. Каждый день мне названивали те, кому я был должен и я понял, что если так и дальше будет продолжаться, то меня либо посадят либо я сойду сума.
Наркотики дарили мне несколько минут кайфа, или прихода, как его называют наркоманы. Потом наступала пустота, как будто чего-то не хватало. А потом начинались ломки: я мог просыпаться по нескольку раз в день в холодном поту, крутило ноги, я впадал в озноб, каждую мышцу ломило от боли. Для меня это было слишком тяжело, поэтому я даже не ждал ломки, просто кололся по 5-6 раз в день, чтобы ничего не чувствовать.
В какой-то момент мой брат узнал о том, что я тоже наркоман и предложил колоться вместе. С одной стороны для меня это был шок. Как так? Ведь он мой старший брат, который всегда меня ограждал от этого? Но с другой стороны стало легче, ведь не надо было больше прятаться, врать, оправдываться.
Когда мне стало невмоготу, я в очередной раз позвонил маме и попросил помочь с госпитализацией. Мне казалось, что вот еще раз прокапаюсь и все пройдет. Мама впервые за столько лет поставила ультиматум – или это действительно в последний раз, или я могу забыть ее номер телефона навсегда.
Самым тяжелым был первый месяц реабилитации
В наркологии ко мне пришел Дима Паниш, это был его обычный визит. Но что-то такое он мне рассказал про реабилитацию, что мне захотелось туда поехать. Я начал ходить на группы, общался с психологом и меня все это зацепило.
В день, когда мне надо было уезжать на реабилитацию, я опоздал, потому что решил в последний раз уколоться. Конечно же, меня не взяли. Но мне дали второй шанс, прямо под Новый год, 29 декабря и я поехал.
Самым тяжелым был первый месяц. Буквально каждый день я порывался уехать домой. Меня напрягали правила, почасовое расписание, я не мог понять, что я здесь делаю. В моменты, когда было особенно тяжело, меня спасало общение с куратором и дневник искренности, который я вел каждый день. Этот дневник я храню, как реликвию. В моменты когда мне особенно тяжело, я его перечитываю и прихожу в себя.
Настоящее облегчение наступило ближе к концу курса реабилитации, когда я начал нормально спать, есть, когда я начал смеяться от души, когда я научился выражать эмоции, жить в гармонии с собой таким, какой есть. Кстати, реабилитация помогла мне начать уважать и ценить труд других людей, этого качества мне раньше очень не хватало.
Сейчас к реабилитации готовится мой брат. Не хочу ничего загадывать, но надеюсь, что у него все получится. По крайней мере, я сделаю все, чтобы так и вышло.
Я такой счастливый…
Я очень рад, что наши отношения с мамой наконец-то наладились. Она больше не вздрагивает от моих звонков, теперь я все чаще слышу ее смех по телефону. Скоро она приезжает и я очень ее жду. Мне многое надо ей рассказать, за многое попросить прощения. Вообще таким матерям как наши, надо памятник при жизни поставить, за ту боль и терпение, которые они пережили.
Ребятам, которые находятся сейчас в той ситуации, в которой я находился, я бы сказал вот что: самое главное пытаться выкарабкаться. Да, с первого раза получается не у всех, но с двадцатого точно получится, и ты вытянешь счастливый билет. Есть другая жизнь, новая, она очень привлекательная, обычная счастливая, человеческая жизнь.
Вот сейчас у меня вроде бы ничего особенно не происходит, но я такой счастливый… Потому то свободный, потому что спокойный, у меня есть цели, мечты и возможность их реализовать. А еще я начал получать кайф от каких-то банальных вещей, прогулки в парке, например, или вкусного мороженного. И это конечно ни с чем не сравнимые ощущения.