“До сих пор не понимаю за что?” История Сергея, которого пять лет пытаются посадить в тюрьму за то, что он потребитель
Республика Молдова остается лидером среди стран Европы по уровню лишения свободы потребителей психоактивных веществ за преступления, связанные с наркотиками. Так, в 2020 году 62% из общего числа преступлений, связанных с наркотиками, были возбуждены по статье 217 Уголовного Кодекса - «Незаконный оборот наркотиков, этноботанических средств или их аналогов без цели сбыта». Максимальный срок заключения по этой статье составляет 15 лет лишения свободы.
Мы поговорили с жителем Молдовы, которому грозит тюремное заключение только за то, что он много лет находился в наркотической зависимости. Вот уже пять лет он ждет судебного решения и больше всего на свете боится оказаться в тюрьме. Его настоящее имя мы заменили псевдонимом из соображений конфиденциальности.
Cемья
Я из обычной семьи, родители по профессии инженеры, я хорошо окончил школу, поступил в ВУЗ, нашел хорошую работу в крупной компании. К 25 годам у меня уже была своя машина, я мог позволить себе дорогие вещи, раз в год отдыхал на море. А потом я познакомился с девушкой, которая оказалась потребительницей наркотиков. Мы какое-то время встречались, и я все никак не мог понять – отчего у нее периодически наступали перепады настроения. Оказалось – она давно и плотно употребляла героин. Вот так и началась моя история «наркомана».
Зависимость
Первый раз я попробовал с ней «за компанию», а потом постепенно подсел. Сколько я денег потратил на наркотики – не сосчитать. Молодой был и глупый, лучше бы вложил их во что-то другое.
Через год употребления я понял, что «подсел» и, судя по всему, серьезно. В какой-то момент мне все это надоело и я пошел на программу заместительной терапией метадоном.
В общей сложности я был в зависимости почти десять лет, с перерывами конечно, но все же. Все это время я продолжал работать. А потом угодил в тюрьму. Это было пять лет назад. Меня арестовали прямо в мой обеденный перерыв. Я на тот момент время от времени употреблял героин, помимо метадона. Видимо, один из тех, кто поставлял мне зелье, написал на меня донос. Я до сих пор не понимаю за что. Мне вменяют распространение наркотиков в составе особо опасной преступной группировки. Хотя единственное, в чем меня можно обвинить - употребление, долгое и изматывающее. Но разве это самое опасное на свете преступление, за которое надо сажать в тюрьму?
Тюрьма
Девять месяцев я провел в следственном изоляторе. Условия были ужасными, на шести квадратных метрах нас было восемь человек. Вместо туалета – дырка в полу, душ раз в неделю, еда ужасная. Наша камера находилась практически в подвале, я никогда не думал, что наша тюремная система так работает.
За все это время я сменил несколько адвокатов, но безрезультатно. Систему не пробьешь. Мне на допросах прямым текстом предлагали признать свою вину, обещая отпустить на свободу, но я принципиально этого не делал. В итоге через 9 месяцев меня отпустили под подписку о невыезде, следствие по моему делу до сих пор идет.
Эти 9 месяцев стали самыми ужасными в моей жизни. Сидя за решеткой, я много раз прокручивал в голове, как бы могла сложиться моя жизнь, если бы не заключение. Я только-только официально расписался с тогдашней супругой, у нас подрастала дочь. Мы мечтали отправиться в путешествие, сделать ремонт в квартире, завести собаку. Но все это рассыпалось, как карточный домик.
Жена со мной развелась, сейчас она хочет лишить меня родительских прав. Из-за того, что у меня несколько лет идут один за другим суды, я не могу найти стабильную, нормальную работу. Из-за этого приходится довольствоваться случайным заработком – стройкой, подсобными работами. А ведь когда-то я носил на работу деловой костюм с галстуком.
Мои родители также не смогли пережить все это – у отца два раза был инсульт на фоне нервов и переживаний. Сейчас он еле передвигается, и в этом я вижу свою вину.
Альтернатива
Я много читаю и вижу, что за границей у людей, употребляющих наркотики есть выбор – они могут отправиться на программу реабилитации или же заниматься общественными работами, принося пользу другим. Судьи и прокуроры видят в них людей, со своим характером, привычками, судьбой. И каждому дают шанс вернуться к нормальной жизни, помогая. У нас же в потребителе видят преступника, который нарушает закона и которого надо изолировать, желательно надолго. При этом, во время этой изоляции ты в прямом смысле слова деградируешь, опускаясь на глубокое дно.
Я думаю, что наши законы пора менять. Потребитель наркотиков – это, прежде всего, больной человек, который имеет право на человеческое отношение. И которому надо давать тот самый выбор, а не закрывать его за железной дверью с прогулками по расписанию.
Будущее
Сегодня мне 44 года, у меня нет ни семьи, ни работы, ни друзей. Я мечтаю только об одном, чтобы наконец-то закончились суды по моему делу и я мог спокойно планировать и строить свою жизнь. А еще я очень боюсь снова оказаться в тюрьме, но уже на длительное время. Если следствие признает меня виновным, мне светит приличный срок.
Я очень хочу восстановить свои отношения с дочерью, заняться своим здоровьем и полностью завязать с наркотиками. До сих пор я состою на заместительной программе метадоном и очень хочу полностью из нее выйти. А для этого мне нужна поддержка близких людей, которой у меня нет.
Мне жаль, что из-за наркотиков и карательной системы, которая принята в нашей стране, мне пришлось отдать тюремной системе почти год своей жизни. Это время не вернуть назад. Я очень надеюсь, что те, кто принимают законы, начнут видеть в потребителях таких же граждан этой страны, как и всех остальных. Которые имеют право на защиту и на то, чтобы наши права соблюдались, вне зависимости от того, что показывает анализ на наркотические вещества.
Интервьюер: Елена Держанская
